Шаляпин Ф.И. Борис Годунов

   В одной из статей Стасов писал, что Мусоргский, недовольный своей оркестровкой "Бориса Годунова", не раз выражал желание, чтобы его оперу заново оркестровал замечательный мастер инструментовки Римский-Корсаков. Уже после смерти Мусоргского Римский-Корсаков выполнил желание своего друга. Он переоркестровал "Бориса Годунова", а также внес в музыку оперы некоторые редакционные поправки, не меняющие замысла Мусоргского. В редакции Римского-Корсакова "Борис Годунов" ставится на оперных сценах всего мира. После Октябрьской революции Большой театр восстановил сцену у храма Василия Блаженного. Сцену эту Мусоргский написал для первой редакции оперы, но затем исключил, очевидно, по цензурным соображениям; по тем же соображениям и Римский-Корсаков не мог ввести сцену у храма и во вторую редакцию "Бориса". Сцена у храма Василия Блаженного исполняется в редакции Ипполитова Иванова.Замысел оперы Мусоргского вытекает в основном из замысла трагедии Пушкина. Пушкин ставил себе целью показать, как пропасть между царем и народом, являющимся подлинным творцом истории, рождает роковую обреченность царской власти. Мысль о народе, о "мнении народном" как о решающей силе проходит через всю пушкинскую трагедию. Мусоргский не вступает в противоречие с Пушкиным, когда говорит в посвящении оперы друзьям: "Я разумею народ как великую личность, одушевленную единою идеею. Это моя задача. Я попытался разрешить ее в опере". В то же время Мусоргский во многом отступил от пушкинской трагедии. Поэтому, чтобы показать во всей полноте идею его оперы, нужно проследить, в чем заключаются эти отступления.Пушкин свою трагедию написал, как он сказал однажды, "по системе отца нашего Шекспира" — в форме исторической хроники. Действие разбито на двадцать три небольшие сцены. В опере Мусоргского, как мы уже знаем, многие сцены, а с ними и действующие лица, выпали. Некоторые сцены объединены в одну картину; есть и сцены, отсутствующие у Пушкина. Сведя таким образом оперу к десяти картинам, Мусоргский достиг чрезвычайной динамичности действия.Структура оперы очень логична. Первые две картины — завязка действия, или, по определению Мусоргского, пролог к драме. В этих картинах показано избрание Бориса царем в Новодевичьем монастыре и венчание его на царство в Кремле. В следующих двух картинах выведен Самозванец. Сначала сцена в келье Чудова монастыря, где Григорий, слушая рассказ Пимена об убийстве Борисом Димитрия, впервые приходит к мысли принять имя убитого царевича. Затем сцена в корчме на литовской границе: Лжедимитрий покидает союзников в борьбе против Бориса.Пятая картина — центральная по положению в опере и по значению в драматургическом замысле. Это сцена в царском тереме, где Борис слышит от Шуйского "Димитрия воскреснувшее имя".
    Шестая и седьмая картины составляют так называемый "польский акт" — в краковском дворце Вишневецкого. Мусоргский показывает, что Лжедимитрий — орудие в руках врагов Руси, иезуитов и польских магнатов, которые готовят поход на Москву, рассчитывая использовать недовольство народа Борисом.Следующие две картины - снова в Москве. О глубоких страданиях народа говорит сцена у собора Василия Блаженного. Сцена в Грановитой палате — завершение драмы Годунова: смерть царя.Десятая картина оперы — сцена под Кромами, где показана стихия народного бунта.Перерабатывая пушкинскую трагедию для своей оперы, Мусоргский, прежде всего, углубляет конфликт между царем и народом. Он углублен уже тем, что отодвинута на второй план одна из сил, противопоставленных Пушкиным Борису, — боярство; поэтому выросло значение основного противопоставления: царь—народ. Рознь между Борисом и народом Мусоргский подчеркивает неоднократно. Когда Борис, запершись в монастыре, отказывается принять венец, Пушкин лишь скупым штрихом дает понять, что народ равнодушен к происходящему. "О чем там плачут? — А как нам знать? то ведают бояре". У Мусоргского в соответствующей сцене народ просит Бориса в точном смысле слова из-под палки: под угрозой внушительных дубинок приставов.
    В сцене у собора Василия Блаженного сохранен пушкинский текст, но Мусоргский подчеркивает страдания народа и недовольство его царем, введя отсутствующий у Пушкина хор-стон: "Хлеба, хлеба дай голодным". В этой сцене народ близок к восстанию.
    Роль народа как "великой личности" особенно значительна в сцене под Кромами. У Пушкина этой сцены нет. Мусоргский создал ее, очевидно, по намеку в пушкинском "Годунове":"воевод упрямых чернь вязала". Отсюда родилась толпа, глумящаяся над пойманным боярином, протестующая против "слуг Борисовых".В "Борисе Годунове" и у Пушкина, и у Мусоргского действие заканчивается задолго до событий, приведших к краху Самозванца. Однако оба художника нашли скупые, но выразительные штрихи, заставляющие предчувствовать конец авантюры Лжедимитрия. Трагедия Пушкина заканчивается обращением изменника-боярина Мосальского к народу: "Что ж вы молчите? кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!"—и следующей за этими словами краткой ремаркой: "Народ безмолвствует". И уже все понятно: читатель-зритель чувствует, что власть Самозванца, лишенная народной опоры,'' недолговечна. У Мусоргского в конце последней картины появляется Самозванец. Обманутая толпа идет за ним. Остается Юродивый. Тоскливо звучат его слова: "Лейтесь, слезы горькие, плачь, душа православная. Скоро враг придет и настанет тьма, темень темная, непроглядная. Горе Руси, плачь, русский люд, голодный люд". И здесь становится понятно, что несет Руси временное торжество Самозванца и пришедших с ним захватчиков, как относится к ним народ. Об этом говорит и негодование толпы против сопровождающих Лжедимитрия иезуитов.
    По сравнению с трагедией Пушкина, те изменения, о которых шла речь, имеют общую направленность: они углубляют социальное, национально-патриотическое содержание "Бориса Годунова".Создавая на основе трагедии Пушкина либретто оперы, Мусоргский проявил себя талантливым драматургом. Но, конечно, не в либретто, а в музыке оперы раскрылась во всей мощи гениальность Мусоргского.
    В "Борисе Годунове" Мусоргский не порывает, как это он сделал в "Женитьбе", с исторически сложившимися оперными формами. Но новизна оперного стиля "Бориса" неоспорима. Мусоргский отходит от традиционного деления оперы на ряд законченных эпизодов, почти не пользуется ансамблями. Широкой кантилене Мусоргский предпочитает вокальную декламацию. Но в "Борисе" она неизмеримо богаче, чем в ранее написанных сочинениях Мусоргского. В "Женитьбе" Мусоргский подражал интонациям человеческой речи. В "Борисе" он находит своего рода "сплав" речитатива и кантилены. Говоря словами самого Мусоргского, это "мелодия, творимая говором человеческим".Истоки вокального стиля "Бориса Годунова" достаточно сложны. Корни его, конечно, в предшествовавших "Борису" сочинениях самого Мусоргского. Бесспорна связь с гибкими речитативами Даргомыжского. Но нельзя также пройти мимо воздействия Глинки.Вокальный стиль Глинки, певучий, песенный, во многом не похож на вокальный стиль Мусоргского. Однако нетрудно найти общее в вокальном письме этих великих художников. Вспомним Русланов речитатив "О поле, поле". Его выразительности, мелодическому богатству могли бы позавидовать многие кантилены. Сравним с ним мотив на слова "Тяжка десница грозного судии" из монолога Бориса "Достиг я высшей власти". В обоих фрагментах - мерно-величавая, раздумчивая речь, окрашенная в нерадостные тона: меланхолические - в "Руслане", трагические в "Борисе". В обоих фрагментах свободно льющаяся, декламационного склада патетическая мелодия. Нет оснований пытаться найти здесь прямое тематическое родство, но близость музыкальных образов очевидна. Если учесть, что в "Борисе Годунове" есть и другие мелодии того же склада, то мы вправе прийти к выводу: в основах своего вокального стиля Мусоргский был в немалой мере "русланистом". Именно от Глинки торжественная величавость русских речитативов Бориса и Пимена.Напевной декламацией не исчерпывается вокальный стиль Мусоргского в "Борисе Годунове". В народных сценах звучат певучие мелодии; иногда это подлинные народные песни, а чаще — созданные самим Мусоргским мелодии народного склада. Замечателен хор первой картины "На кого ты нас покидаешь". Он звучит, как печальная протяжная русская песня. Совершенно иного характера веселая песня разбитной шинкарки "Поймала я селезня" в сцене у литовской границы.Весьма значительна в "Борисе Годунове" роль оркестра — и в сопровождении вокальных партий, и в немногочисленных самостоятельных симфонических эпизодах. Лучший из этих эпизодов — вступление к первой картине. Чудесная мелодия, которую можно принять за протяжную русскую песню, лежит в основе вступления. Сначала чуть слышная, полная затаенной тоски мелодия растет, ширится и звучит с гордой вступление ко второй картине— ликующий торжественный звон московских колоколов.В музыкальных образах действующих лиц Мусоргский поистине гениально раскрывает глубины человеческой души. По богатству внутреннего содержания на первом месте стоит образ Бориса. Мусоргский,
    как и Пушкин, в драме Годунова видит драму большого человека. Царственное величие, так ясно ощутимое в музыкальной обрисовке Бориса, не внешняя характеристика властелина. Борис Мусоргского, как и Борис Пушкина, наделен проницательным умом государственного деятеля. Облик его привлекателен. Тем большее впечатление производит трагедия Бориса — муки совести, безжалостно карающие царя. Если бы не было у Бориса привлекательных черт, хороших душевных качеств, он не мог бы испытывать и мук совести. Но Борис страдает, страдает искренне, его раскаяние глубоко; и это влечет к нему слушателя оперы. Мусоргский с неслыханной в музыкальном искусстве, хочется сказать—с беспощадной, правдивостью показывает, как растет от сцены к сцене душевное смятение Бориса, как душевный надлом принимает порой форму душевного недуга. Образ Бориса с наибольшей глубиной раскрыт в замечательных монологах "Скорбит душа" и "Достиг я высшей власти", в сцене после ухода Шуйского и в сцене смерти.
    В "Борисе Годунове" Мусоргский применяет так называемые лейтмотивы — темы, мелодии, музыкальные образы, связанные с определенными действующими лицами. Вполне понятно, что лучшие, наиболее выразительные, глубокие лейтмотивы рисуют облик Бориса. Величаво-скорбную мелодию, которая звучит в монологе "Скорбит душа", можно назвать лейтмотивом предчувствия смерти. Полную пафоса и трагизма мелодию со словами "Тяжка десница грозного судии" из монолога "Достиг я высшей власти" называют темой раскаяния. И другие лейтмотивы Бориса рисуют его сложную, мятущуюся натуру, раскрывают всю глубину его страданий. Меткие характеристики получили и менее значительные действующие лица оперы. В обрисовке "лукавого царедворца" Шуйского, мудрого летописца Пимена Мусоргский очень близок к пушкинской трагедии. По-пушкински "смиренна и величава" речь Пимена в монологе "Еще одно, последнее сказанье". Полон обличительного пафоса рассказ Пимена об убиении Борисом царевича. У Пушкина о чуде на могилке Димитрия рассказывает патриарх. Мусоргский поручает этот рассказ Пимену: в устах Пимена он звучит как Мусоргский ошибался, полагая, что вводит в свою оперу именно ту народную песню, которую Пушкин . Установлено, что Пушкин имел в виду не воинственную песню о Грозном царе, а шутливую песенку: "Как во городе было, во Казани, Молодой чернец постригался..."Однако художественной ошибки Мусоргский не совершил. Бродячий монах Варлаам у Мусоргского не комический персонаж, хотя в нем и есть комические черты. Варлаам — олицетворение народной силы, воплощение народного бунтарства. И к его облику как нельзя более подходит стихийно-могучая песня: "Как во городе было, во Казани, Грозный царь пировал да веселился".Облик Григория Отрепьева—Лжедимитрия не обрисован с такой же художественной силой, как Пимен, и, тем более, как Борис. Лучшая из сцен, связанных с Лжедимитрием, — сцена у фонтана: объяснение Самозванца с Мариной Мнишек. Превосходен образ хитрого, коварного и властного иезуита Рангони, который сумел подчинить своей воле и гордую Марину, и смелого, но неустойчивого Лжедимитрия.Необычайно жизненны массовые народные сцены в "Борисе Годунове". И в народных сценах Мусоргский—чуткий психолог. Перекличка хоровых групп, реплики отдельных действующих лиц, не теряющих своего облика в общей массе, — все создает впечатление, что на сцене движется, живет, волнуется, радуется и негодует, перекидывается шутками толпа народа. Лучшая из народных сцен "Бориса Годунова"—гениальная сцена под Кромами, с сокрушающе-грозным хором "Расходилась, разгулялась сила молодецкая"."Борис Годунов" — великое произведение русского искусства, новаторское по мысли и по форме, вызванное к жизни национально-общественным движением шестидесятых-семидесятых годов. Так и был воспринят при своем появлении "Борис Годунов" передовой частью русского общества. И, наоборот, косная мысль не мирилась ни с идейным содержанием, ни с художественным новаторством Мусоргского в "Борисе Годунове"."Это было великое торжество Мусоргского, — писал Стасов. — Старики, индифференты, рутинисты и поклонники пошлой оперной музыки дулись и сердились... Но зато молодое поколение ликовало и сразу подняло Мусоргского на щитах". По словам Стасова, молодое поколение приветствовало оперу Мусоргского "с тем самым восторгом, с каким его старшие братья и отцы приветствовали лучшие, народные создания Пушкина, Гоголя и Островского".

Соловцев А.Книга о русской опере. М., 1960. С.82